10 февраля в этом году – день памяти новомучеников и исповедников Российских – всех, кто пострадал за веру Христову в годы гонений на Церковь в XX веке. Такие люди жили и в нашем Ступинском районе. В 1937 году здесь была развёрнута борьба с «церковниками и антисоветским элементом», выражавшаяся в закрытии храмов и массовых арестах священников и мирян. Не избежали этой участи и 49-летний священник Феодор Грудаков, в 1937 году совершавший служение в нашем храме, и 38-летний игумен Мефодий (Иванов), настоятель храма в Суково, вместе с постриженицей Евфросинией (Тимофеевой), и пожилой священник Пётр Орлинков, настоятель храма Воскресения Словущего в селе Кондрево.
С 2018 года по благословению настоятеля нашего храма священника Тихона Тимохина сотрудниками прихода ведётся работа по воссозданию истории трёх храмов нашего района, в которую тесно вплетены судьбы нескольких новомучеников Ступинских. За год сотрудницам храма Анастасии Блиновой и Светлане Беловой удалось поработать в местных архивах Ступинского и Озёрского районов, получить уголовные дела новомучеников из закрытого фонда Государственного архива РФ, прикоснуться к подлинным документам в главных архивах Москвы и Московской области. Результатом этой работы станет публикация книги о храмах и людях, чьи имена связаны с храмами в Старой Кашире, сёлах Суково и Кондрево.
Год изучения архивов дал очень много. Разрешены многие спорные вопросы, получены документальные доказательства, найдены забытые имена, восстановлены логические связи. Так, документально подтверждено, что храм в селе Суково имел главный придел в честь преподобномученика Андрея Критского, а боковой – в честь Казанской иконы Божией Матери, и назывался Андреевским. Позже так станут называть и село, не забывая, однако, о старом названии «Суково тож». Недавно удалось обнаружить документы об освящении храма: в тексте письма майора Михаила Кропотова епископу Коломенскому и Каширскому Савве (1744 год) говорится, что храм построен ещё в 1742 году, но из-за земельных споров до сих пор не освящён. Только 22 июня 1745 года разрешение на освящение будет получено. Говорится также и о причинах устроения храма в Суково. До этого село относилось к приходу храма в селе Селижары, отделённом речкой Селижаркой. Весеннее половодье препятствовало проходу в храм. Так объясняется и то, что новый храм построен на возвышении, позволявшем избежать весеннего подтопления. Пройдёт почти 200 лет, и в Суково из Каширы приедет игумен Мефодий со своей монашеской общиной. За «незаконную организацию монашеских сборищ» он будет расстрелян на Бутовском полигоне в 1937 году, а его постриженица монахиня Евфросиния (Тимофеева) погибнет в Каргопольлаге в 1942 году.
В нашем храме в 1937 году всего несколько месяцев служил священномученик Феодор Грудаков. В декабре 1937 года он и его помощник Николай Сергеевич Успенский были обвинены в срыве колхозного собрания жителей Старой Каширы, посвящённого выборам в Верховный Совет СССР. Николай Успенский, как и отец Феодор, был приговорён к 10 годам заключения, но в лагерь не прибыл – возможно, погиб по дороге. Священник Феодор умер от голода в конце 1940 года в Самарлаге НКВД. Наши сотрудницы узнали, что заключённые этого лагеря с 30-х годов строили гидроузел в посёлке Безымянка Самарской области. Перед началом войны строительство было свёрнуто, а заключённых перестали кормить и оказывать им медицинскую помощь.
В селе Кондрево служили два священномученика: священник Иоанн Покровский, переведённый в Чиркино, и сменивший его в 1916 году священник Пётр Орлинков. В 30-е годы после расстрела отца Петра храм Воскресения Словущего с приделами в честь Тихвинской и Корсунской икон Пресвятой Богородицы был разрушен до основания. Теперь там густые лесные заросли, и о месте храма можно догадаться только по наличию рядом кладбища со старинными надгробиями и насыпи из битого кирпича. Местные жители говорят, что после ареста священника храм был разобран из-за угрозы обрушения.
Читая уголовные дела новомучеников, наши сотрудницы смогли убедиться, что слова свидетелей обвинения были подчас нелогичными и даже абсурдными. Так, в первом деле священномученика Феодора есть показания о том, как его пришли арестовывать, а он «отстреливаясь, убегал в лес», а во втором деле председатель колхоза всерьёз обвиняет отца Феодора в срыве колхозного собрания вечером 3 декабря 1937 года – в это время священник совершал всенощное бдение праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы.
Также в деле преподобномученика Мефодия (Иванова) обнаружилась переписка с епископом Гурием и священником Георгием Никитским, настоятелем храма в соседнем селе Комарёво Озёрского района. По этим письмам можно представить характер взаимоотношений духовных лиц и узнать исторические детали: где-то были сняты колокола и кресты, запрещены богослужения, закрыты храмы. При изучении дел новомучеников Ступинских перед глазами оживает история нашего края, и с её трагических страниц на нас смотрят вечно живые люди, прославленные Церковью за свой исповеднический подвиг.
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.